Меня уже давно интересуют так называемые абдуктанты - люди, которые уверяют, будто их похищали пришельцы. Вот бы спросить, - а каково это? Но однажды я себе сказала: а почему бы и не спросить? И вот за последние годы мне удалось установить довольно интересные контакты с несколькими абдуктантами, а также с исследователями таких феноменов. Один такой случай стоит особняком, и зовётся этот “случай” Дэррел Симс.
Он и абдуктант, и исследователь абдукций. Человек неоднозначный, во многом противоречивый и, может, именно потому с ним особенно интересно общаться. У него есть преданные друзья-соратники, но немало и недругов. Чего только о нём ни говорят! Одни подозревают, что Дэррел работает на ЦРУ, другие, – что он “на крючке” у пришельцев, третьи, – что он единственный, кому удалось подобраться к похитителям вплотную и изрядно им насолить.
Впрочем, лучше почитайте некоторые выдержки из наших длинных заочных диалогов и, может, у вас сложится своё собственное особое мнение...

   А.: За время нашего общения, Дэррел, я уже уяснила много всякой всячины. А вопросы всё равно то и дело возникают.
    Д.С.: Не стесняйся, спрашивай. Это даже помогает мне писать свою книгу – на твоих дотошных, въедливых вопросах я как бы “оттачиваюсь”.
    А.: Ну, вот, например, ты не раз говорил о признаках, по которым человек может догадаться, похищают его или нет. И “метки” на коже появляются, и флуоресцентное свечение, и особые аллергии, и пр. Предположим, человек догадался. И что толку?
   Д.: О, это очень важно! Если человек перестанет думать, что ему всё это снится или что он свихнулся, - это уже первый шаг.
   А.: Шаг куда?
   Д.С.: Шаг к своему независимому “я”. Ты посмотри, насколько мы инертны, податливы, управляемы. Нами так легко манипулировать! А это очень облегчает работу “им”.
   А.: Пришельцам?
   Д.С.: Видишь ли, я не могу тебе сказать, что это такое – “пришельцы”. То есть я не имею в виду, что этих существ нет, но вот откуда они – это ещё вопрос. Вполне ведь может оказаться, что они ребята здешние, земные, а никакие не инопланетяне.
   А.: Ну, а те, которые тебя самого похищали, - те-то откуда?
   Д.С. Не знаю. Более того, я даже не нашёл их описания в популярной уфологической литературе, а ведь там каких только нет! И серые, и “нордические” - всякие.
   А.: А твои?
   Д.С.: “Мои”… “Мой” - самый первый - был белым, совершенно белым! Маленький, с меня ростом (а мне было около четырёх лет, когда это началось), щупленький, с большими идеально круглыми глазами, как у куклы… Нет, как у акулы… “Оно” было без ушей и без этого… ну, там, внизу, понимаешь? Ребёнок ведь сразу замечает такие вещи - мальчик перед тобой или девочка, если на ком-то нет одежды…
   А.: Ты мне уже рассказывал довольно подробно о первом похищении, и я знаю, что их было много. А имплантаты у тебя тоже были?
   Д.С.: Да, мне и через это довелось пройти. “Они” ввели мне через нос длинный такой инструмент наподобие иглы с шариком на конце. А когда вынули, - шарика не было. Боль была адская!
   А.: Знаешь, что меня всё время удивляет? Обычно пишут, что абдуктант ничего или почти ничего не помнит, пока его не подвергнут гипнозу. А ты всё помнишь досконально, да ещё уверяешь, будто не только избавился от похитителей, но ещё и “охотишься” за ними! Тебе ведь потому дали такие прозвища - “охотник за пришельцами”, “ястреб”?
   Д.С.: Верно. У меня с ними, с этими существами, свои счёты. Не только меня ведь это коснулось, а и моего младшего брата, и его жены. Потом – моего собственного сына. Ещё кое-кого из очень близких людей. Да и чужие люди приезжают отовсюду, звонят, пишут, рассказывают. У меня уже более тысячи таких случаев набралось. Некоторые – настоящая трагедия.
   А.: Но как-то же тебе удалось отстоять самого себя?
   Д.С.: Да, но я начал изучать всё это с 16-лет. Не без помощи наставника, конечно. Этому-то и пытаюсь теперь научить других. Я ведь, помимо всего прочего, массу лекций читаю, езжу по всему свету, встречаюсь с людьми. Да ещё у нас в Хьюстоне, в Техасе, веду среди абдуктантов так называемую “группу поддержки”. Благодаря этому у меня весь материал, все факты – из первых рук, я ни у кого ничего не списываю, хотя у меня списывают многие.
   А.: Послушай, Дэррел, факты собирают и накапливают многие. Наши уфологи тоже. А толку-то что? Людей как похищали, так и похищают. Вон я недавно читала в “паутине”, что у вас в США около миллиона человек уже признались, что их периодически похищают пришельцы. Чем ты можешь этому миллиону помочь?
   Д.С.: Для начала надо хорошенько изучить повадки этих самых пришельцев, подобраться к ним вплотную, а потом – их же оружием!
   А.: В этом и состоит “охота”? Ну, и как же ты за ними “охотишься”?
   Д.С. Как? По всем правилам уголовного сыска. Ведь похищение человека, причинение ему физического и морального ущерба, а иной раз и убийство (такие случаи у меня на сайтах тоже есть) – это ли не уголовщина? Выхожу на след, собираю “вещдоки”, отдаю в лаборатории или независимым экспертам, опрашиваю людей – под гипнозом и без, организую хирургическое удаление имплантатов (у меня в “коллекции” их уже больше трёх десятков), веду протоколы, делаю видеозаписи и т.д. Словом, работаю. Много работаю.
   А.: Ну и как, что-то получается?
   Д.С.: Я уже основательно изучил модели поведения этих существ. И как себя ведут при похищениях, и чем их можно сбить с толку. Они же просто исполнители. Им сказали, что делать, они и делают - безропотно, механически, как роботы.
   А.: Но робота с толку не собьёшь, не запугаешь, не уговоришь, верно? И потом, ты сам себе противоречишь. Не ты ли говорил, что они “умственно неполноценные”, что у них бывает много “проколов”, что они даже и одежду похищенного человека не могут на него надеть, как следует? Что ж это за машина?
   Д.С.: А ты представь себе компьютер, но не самый сложный, а, скажем, 286-й. И если похищаемый человек ведёт себя “не по программе”, у этой “машины” может произойти сбой, она “зависает”. Этим-то и надо пользоваться.
   А.: Но что тут можно сделать?
   Д.С.: Что угодно, только нестандартное, неожиданное для них, не по “программе”.
   А.: Но разве человек владеет собой, когда его похищают? Насколько я знаю, его обездвиживают, парализуют, лишают воли и всё такое.
   Д.С.: А мы на что? Вот тут-то и требуется предварительная работа. Один из методов - тот самый гипноз, который я иногда применяю. Правда, лишь в тех случаях, когда человек сам хочет бороться за своё “я”, болезненно переживает своё бессилие, жаждет избавиться от контактов.
   А.: Ну, а примеры у тебя есть?
   Д.С.: И не один. Вот, скажем, по просьбе одной абдуктантки я применил гипнотическое внушение, но так, чтобы сама она не знала, что именно я заложил там в её “запоминающее устройство”. На уровне сознания она этого не помнила.
   А.: И что же, получилось?
   Д.С.: Ещё как! После следующей попытки её похищения она пришла, я ввёл её в транс и записал весь её рассказ на видеокассету. И там она рассказывает, как воспользовалась своим мысленным контролем, чтобы заставить пришельца подойти к ней поближе. Тогда, изо всех сил внутренне сопротивляясь их попыткам парализовать её, она потянулась к одному из них и вцепилась ему в глаз! Три других пришельца кинулись к ней. Но только когда они какое-то устройство поместили над её головой, им удалось оторвать её пальцы от того типа. И по видеозаписи видно, как эта женщина выходит из транса, т.е. как она вспоминает этот момент. Пришельцы тогда ретировались. Вот этого мне и нужно было добиться, - чтобы абдуктантка действовала вопреки их “программе”.
   А.: А сама она об этом не знала вплоть до просмотра твоей видеозаписи?
   Д.С.: Верно. Но когда человек видит себя, как он или она рассказывает о своих же переживаниях, действиях, - это самый лучший метод убеждения, что это – отнюдь не сон, и что с этим можно справиться.
   А.: Всё это, конечно, очень интересно. Но разве у тебя не бывало, что человек под гипнозом рассказывает вовсе не то, что было, а то, что приказали помнить пришельцы?
   Д.С.: Бывало, и очень часто. Некоторые исследователи называют это “ложными воспоминаниями”. Я называю по-другому – “скрин-сейвер”, т.е. картинка, появляющаяся на мониторе компьютера, когда он переходит в режим ожидания. И картинка ничего общего не имеет с тем, что записано там, на жёстком диске. Иногда мне приходится снимать по два, а то и три таких заслона, прежде чем доберёшься до истинного события. Мы разработали особую, довольно сложную методику всестороннего обследования абдуктантов. Настоящий исследователь всё равно разберётся, где истина, а где байки, внушённые пришельцами.
   А.: Как я понимаю, ты добиваешься того, чтобы во время похищения абдуктант мог брать инициативу в свои руки, так?
   Д.С.: Хотя бы пытаться. Я давно уже начал подозревать, что пришельцы могут ошибаться, что они подвержены внушению, как все, кем управляют свыше. И я подумал: а нельзя ли как-то воспользоваться – хотя бы частично – собственной управляемостью пришельцев в смысле “контроля за разумом” и ответить им той же монетой? И в ноябре 1992 я решил проверить свою гипотезу…
   Ты на сайте читала о групповом похищении в декабре 1992г?
   А.: Читала. О том, что дважды подряд одновременно умыкали по несколько человек из разных мест и городов, так? Но не хочешь ли ты сказать, что ты сам спровоцировал эти похищения?
   Д.С.: В каком-то смысле можно и так сказать.
   А.: Ничего себе! Тогда давай об этом подробнее. Там у тебя была задействована вроде как “подсадная утка”, верно?
   Д.С.: Я очень тщательно выбрал человека. Это была женщина из нашей “группы поддержки”. И эта Пэт не просто давняя абдуктантка, – таких, как она, я называю контактантами. Эти не возражают против контактов с пришельцами и даже считают, что делают важное дело – во благо человечеству. Пэт согласилась выступить посредником между мною и теми, с кем она контактирует. И я предполагал, что из неё получится отличный “маньчжурский кандидат”. Она внушаема, покладиста, хорошо поддаётся гипнозу, с ней легко работать. К тому же за время многочисленных абдукций она хорошо познакомилась с одним из своих регулярных похитителей. Она не считала пришельцев враждебными. Кроме того, она тогда как раз готовилась к переезду из Хьюстона во Флориду, и это делало её ещё более подходящим объектом для исследований: выйдут ли они на неё и там?
   А.: Извини, конечно, но уточни: что именно она должна была сделать?
   Д.С.: Сказать пришельцам то, что мне нужно было им передать. Эта женщина согласилась подвергнуться пролонгированному гипнозу, и во время сеанса ей была сообщена некая информация. Потом человек, т.е. в данном случае Пэт, уходит, ничего о содержании информации не помнит, а в конкретной ситуации программа как бы сама включается, и Пэт должна была – в соответствии с постгипнотическим внушением (ПГВ) – задать пришельцам кое-какие вопросы и, тем самым, передать им кое-какую информацию.
   А.: И как ты это проделал?
   Д.С.: На поверхностный, фронтальный “слой” памяти поставил блок амнезии. Контактантка, вследствие этого, не могла знать, что информация уже внедрена в её память. “По другую сторону” памяти о данных, которых контактантка знать не должна, снова установил блок амнезии, - это исходя из того, что информация – вещь “летучая”. Если пришельцы заинтересуются, как-то среагируют, будут пытаться что-то предпринять, это потом сразу будет заметно. Они не смогут извлечь из Пэт источник информации, поскольку на сознательном уровне она и не будет знать, откуда взялись эти данные. И потом, лично для неё всё это ничего особенного не значило, но пришельцы непременно должны были среагировать.
   А.: И это сработало?
   Д.С.: Я считаю, что да. 24-го ноября 1992 Пэт была похищена и действовала на основе ПГВ. Позже я записал её рассказ на видео – во время сеанса регрессивного гипноза. И там она вспоминает и рассказывает, как среагировали на её слова пришельцы. Не пешки, конечно, - те без эмоций. Ты же знаешь, что среди них существует определенная иерархия. У типичных “серых” - тех, что похищают, - менталитет улья, и они используются для выполнения самых простых задач. А решают другие - те, что стоят над ними.
   А.: Но мы несколько отвлеклись.
   Д.С.: Верно. Так вот. Пэт детально описала даже и то, как ей внедряли через носовую полость имплантат. А 8-ого декабря 1992г её снова забирали. Но на сей раз она была уже не одна.
   А.: То есть она была одна из тех, кого умыкали в день группового похищения?
   Д.С.: Именно. И там был ещё кое-кто из тех, с кем я работаю. Напоминаю, что два групповых похищения были 8-го и 11-го декабря. 10-го декабря со мной связался Дэйл Массер - мой ближайший коллега, старший научный сотрудник из нашей организации. Его тоже давно и регулярно похищают. На этот раз он сказал, что надо срочно увидеться, - отметины на коже у него появились, есть и другие следы абдукции. Как раз то, что я всегда ищу - следы. Жена Дэйла (из тех скептиков, о ком говорят “Фома неверующий”) на этот раз совершенно чётко вспомнила, что она сама видела, как Дэйла “забирали”. Её рассказ у меня тоже есть в видеозаписи. И одно из последствий похищения было очень уж специфическим: ногти у Дэйла стали вдруг расти с такой скоростью, что ему приходилось стричь их по несколько раз в день!
   А.: Как ты объясняешь это явление?
   Д.С.: У меня нет никакого объяснения. Я могу только предполагать, что, может быть, имело место воздействие другого пространства-времени, в котором он побывал, и что-то нарушилось на биологическом уровне. Вот как в случае с Трэвисом Уолтоном. Человека забрал НЛО - на виду у пяти очевидцев. И человек был уверен, что отсутствовал минут 20, а на самом деле его не было пять дней. То есть путешествие проходит в условиях “изменённого времени”. Кстати, применительно к абдуктантам это не такая уж и редкость – слышать о том, что неестественным образом растут ногти, волосы.
   А.: А какие-нибудь ещё странности были?
   Д.С.: Да. Например, у Дэйла в доме. В ту ночь несколько гвоздей каким-то образом вылезло из деревянной обшивки стены вдоль внутренней лестницы, и подобный участок оказался также на крыше, там металлический стержень и много гвоздей тоже непонятная сила какая-то из крыши выдавила.
   А.: Да уж, чудеса! А как теперь? Ненормальный рост ногтей прекратился? Если да, то когда?
   Д.С.: Через несколько недель после того события.
   А.: А в его доме как? Всё нормализовалось?
   Д.С.: Когда я был там в последний раз (примерно год назад), то в прихожей, на лестничной клетке аномалии сохранялись. Скажем, сотовый телефон там не мог нормально работать. Так что, получается, с 1992 г. остаточные явления там ещё были. Не знаю, правда, как сейчас: жена у Дэйла умерла, и он оттуда переехал, а дом продал.
   А.: У тебя есть свои версии, гипотезы по поводу этих аномалий? Выглядит, как типичный полтергейст, разве нет?
   Д.С.: Не знаю, но это должна быть очень мощная сила, если она вытянула из стены гвозди разной толщины – от 1/32 до 1/4 дюйма (дюйм – 2,54см. – Ред.).
   А.: Ты упоминал, что “Дэйл, инженер по профессии, нарисовал схему интерьера корабля и вид снаружи”, и что “по его оценке, внешний диаметр объекта - 600 миль”. Это не оговорка? Может, 600 футов, а не 600 миль?
   Д.С.: Нет, это то, что он говорит. Он настаивает, что примерно 600 миль.
   А.: Но если бы Дэйл находился на корабле 600 миль в диаметре, он не мог бы оценить его размер! Это ж с какого расстояния или с какой высоты надо смотреть, чтобы увидеть края?
   Д.С.: Но он говорит, что, во-первых, видел этот корабль со стороны, при подлёте к нему на том НЛО, который его доставил. Во-вторых, судя по тому, как НЛО вошёл в паз того большого корабля при “приземлении”. Дэйл был совершенно уверен в том, что он говорит!
   А.: Странно. И у тебя нет сомнений?
   Д.С.: А какие, собственно, у тебя основания сомневаться в свидетельстве восьми очевидцев? И потом, вспомни: Дэйл - инженер, он строил крупные электростанции для городов и очень хорошо ориентируется в масштабах.
   А.: Почему, скажи, он не воспринял этот корабль как остров, как небольшой материк? Почему НЛО?
   Д.С.: А он и не называл его “НЛО”. Он говорил “их плавучий дом”, или “их база”, которая “впускает своих домой”.
   А.: Звучит очень уж неправдоподобно, вот я и пристаю. Может, это тоже своего рода “скрин-сейвер”, внушённое “воспоминание”?
   Д.С.: Может быть. И всё же я не хочу менять ничего из того, что говорит абдуктант. Я знаю, что некоторые исследователи так и делают - исключают отдельные фрагменты, чтобы придать рассказу больше правдоподобности и избежать последующих нападок. Но я этого делать не буду. И потом, с космического “челнока”, например, прекрасно видны многие объекты на Земле, и сверху можно довольно точно определить их размеры относительно друг друга.
   А.: Хорошо. Значит, всё это случилось с Дэйлом 8 декабря, 10-го ты с ним общался. А с остальными?
   Д.С.: 11-го декабря я созвал группу, и шесть других её членов сообщили, что, как они считают, их тоже похищали 8-го. А одна особенно застенчивая женщина подходит вдруг ко мне и говорит (имея в виду другого члена группы): “Не знаю, как это сказать… но я теперь знаю, что тело у Дэвида - очень волосатое… То есть теперь я знаю, как Дэвид выглядит в обнажённом виде, потому что я видела его голым там, на борту!”.
   Но что интересно: никто из членов группы, за исключением одной супружеской пары, не говорил ничего никому о том, что с ними произошло 8 декабря. А тут, когда они услышали рассказы то одного, то другого, некоторые очень разволновались, занервничали. Сказали, что о таких вещах, как им кажется, ни с кем говорить не следует. И ушли с собрания… Они, бедолаги, ещё не знали, что в ту же ночь кое-кого из них умыкнут снова…
   А.: Значит, только на этом собрании ты и выяснил, что имеешь дело с групповым похищением?
   Д.С.: Да, но я решил поработать с каждым индивидуально. Для нас это более ценно. Да и после второго похищения, которое было 11-го декабря, мы тоже работали с каждым отдельно. Некоторые под гипнозом, а один человек в полном сознании рассказали, как им “вшили” имплантаты 8 декабря, а удалили 11-го. Одна женщина - Линдой зовут – рассказала, что у неё (когда она была на работе) из глаза высунулась вдруг крохотная такая штука. Оказалось – внешняя капсула имплантата. Он теперь тоже в моей коллекции, уже пятый такой, глазной. И, кстати, начальник Линды тоже это видел, он потом подтвердил.
   А.: Как ты считаешь, почему пришельцы так вдруг засуетились?
   Д.С.: Думаю, они решили проверить, что это за “группа поддержки”, чем это чревато для них. Мы основательно опрашивали всех абдуктантов. Каждый человек, конечно, воспринимает похищение по-своему, но большая часть информации, которую мы получали от абдуктантов в индивидуальном порядке, при сравнении совпала. Например, описание пришельцев и их летательного аппарата и тип вопросов, которые они задавали абдуктантам.
   А.: Например?
   Д.С.: Например, такие: “Как вы считаете, чем занимается ваша группа поддержки?”, “Что замышляет Дэррел?”, “Откуда вы знаете, что вы абдуктант?”. Думаю, эти вопросы были вызваны тем, как во время похищения вела себя Пэт. Кстати, она и Дэйл там и познакомились друг с другом, во время этого коллективного похищения. И Дэйлу, и Пэт были показаны рисунки и схемы человеческого мозга, и пришельцы просили - очень настойчиво - показать, где находится человеческое подсознание. Видимо, их заинтересовало, как действует гипноз, который я применяю на своей группе. И Пэт, и Дэйл, независимо друг от друга, описали, что на борту НЛО их помещали в какой-то черный бокс…
   А.: Получается, что твои надежды на использование абдуктантов для двустороннего контакта с пришельцами оправдались?
   Д.С.: Наиболее убедительным в этом конкретном случае было для меня совсем другое. Представь себе, Пэт описала кое-что из того, о чём она ну никак знать не могла! Это касается лишь меня лично. Никаких подробностей о том своём самом кошмарном похищении пришельцами, когда мне было 17 лет, я никогда не рассказывал ни одной живой душе! Только я и они знали, что происходило в тот день. А Пэт под гипнозом рассказала такие специфические детали, которые я никогда нигде не упоминал! И описала некое существо, которого нет в доступной уфологической литературе. И не могла она знать о предмете, который пришельцы тогда оставили в нашем доме после того похищения.
   А.: Но, может, эта Пэт – просто ясновидящая? Может, она “считывает” всю эту информацию из твоей памяти?
   Д.С.: Хороший вопрос, конечно. Но почему, если это так, она не демонстрировала такие способности ни в одном другом случае - ни до, ни после? Её же не впервой похищали!
   А.: А что если она пересказывала тебе то, что ты сам же ей внушил во время гипнотического воздействия? В одной статье про тебя я читала что-то вроде вот этого: “Леди не знала, что именно шепнул её подсознанию Дэррел Симс”. Так где же гарантия, что она просто-напросто не “выдала” тебе тот самый “скрин-сейвер”, который ты сам же ей и “нашептал”?
   Д.С.: Во-первых, это было не в моих интересах. Во-вторых, я не мог бы придумать даже и малую долю того, что она под гипнозом рассказывала, - что на самом деле происходило с ней и её семьёй на протяжении многих лет. Я сам узнал об этом от неё – во время сеанса. То есть часть сообщённой ею информации была известна только ей. А другая часть касалась только меня, но (на сознательном уровне) не была известна ей. Даже своей жене я этого никогда не рассказывал, даже мой исследовательский персонал этого не знал! Пришельцы не раз давали нам фальшивую информацию, это так. Несведущему можно, конечно, “скормить” ложку дезинформации, и он её проглотит, если это именно то, чего ему не хватало для придуманной им же версии. Но “липу” всё равно можно выявить, если ты в этом заинтересован.
   А.: Ты не обижайся. Я расспрашиваю тебя столь подробно потому, что многие исследователи относятся к гипнозу с большим подозрением.
   Д.С.: Я знаю. Но этот вид обратной связи с пришельцами практически невозможен при обычных похищениях, без применения нашей методики. Наше ПГВ предназначено для того, чтобы через абдуктанта внедрить информацию глубоко в менталитет пришельцев. Для самого абдуктанта та информация, которую он несёт, ничего или почти ничего не значит. Зато реакция на неё (судя по физическим, психологическим проявлениям) даст нам очень много. Вплоть до того, каким именно образом они устанавливают свой “скрин-сейвер”, и почему он столь эффективен. И потом, они ведь никогда не спрашивают у человека согласия на свои манипуляции. А мы заведомо договариваемся об этом с абдуктантом или контактантом, когда он в полном сознании и трезвой памяти. По этой, кстати, причине я многократно прибегал к помощи контактантов. Они пришельцам симпатизируют, так что с удовольствием и в мельчайших подробностях рассказывают потом, какая это была замечательная встреча, как много интересного они теперь узнали, какие благие намерения у наших “братьев по разуму”. И пришельцы активно поддерживают эти убеждения, чтобы сделать человека более податливым.
   А.: Ну, предположим, что благодаря контактантам ты уже что-то узнал. Что из этого наиболее для тебя ценно?
   Д.С.: А то, что через абдуктантов при помощи ПГВ можно входить в контакт с пришельцами, решать какие-то свои вопросы. Ведь иным образом это никому пока что не удаётся, насколько я знаю. Во-вторых, можно использовать ПГВ не только как средство связи, а и как защитное оружие абдуктанта, как терапевтический инструмент, который придаёт жертве силу.
   А.: Но если абдуктанта сразу обездвиживают, то такая уж тут сила? Разве он может что-нибудь сделать?
   Д.С.: Фактически он может сделать немало, но он не знает, что он может, а что – нет, пока я это ему не покажу и не расскажу.
   А.: Но даже если абдуктант что-то сделает, то и в этом случае он ничего не будет об этом помнить, если ты не подвергнешь его регрессивному гипнозу, так?
   Д.С.: Нет, это не совсем верно. Он будет помнить, если только ему не дана очень мощная установка, чтобы он всё забыл. Например, память о моих похищениях пришельцами полностью сохранилась в моём сознании, а не подсознании. Сам я без крайней необходимости такие блоки не ставлю. Но даже если память заблокирована, блок ведь можно снять теми же методами, какими он был поставлен. А когда человек получает возможность обо всём узнать, он начинает понимать, что пришельцы проделывали над ним все эти штучки против его воли, а это – преступление. И он вправе решать, как быть с этим дальше.
   А.: И если абдуктант соглашается с тобой работать…
   Д.С.: Если соглашается, мы помогаем ему занять активную позицию. Он может вслушиваться в мысли и разговоры пришельцев между собой, может при случае побродить по НЛО и выяснить кое-что важное. И, поверь, я уже знаю немало. Знаю кое-что такое, о чём никто не знает. В книгах о таком не прочитаешь. Это уже совсем другой уровень мониторинга. И он даёт мне возможность узнать, что в действительности сделано, а что не получилось.
   А.: А после того случая с групповыми похищениями - ты так и продолжаешь свои попытки поддерживать контакты с пришельцами через абдуктантов?
   Д.С.: Да, продолжаю, только без лишнего шума. Я не хочу, чтобы с моей работой обращались как на базаре и торговали ею в розницу, как это уже случилось с некоторыми исследователями.
   А.: Но вот скажи: ты же не можешь гипнотически, через ПГВ, “запрограммировать” каждого абдуктанта на планете, верно?
   Д.С.: Конечно. Но уже есть и психиатры, и другие медики, которые считают, что я должен пробовать это делать, например, – с помощью видео- и аудиозаписей своих ПГВ.
   А.: Пока что это нереально, так? И какой смысл говорить тогда о противостоянии, о самозащите, о сохранении своей личности и пр.?
   Д.С.: Ну, если так рассуждать… Это всё равно, что разглагольствовать, нужен ли на двери замок, если он не очень надёжный. Если ты живёшь в районе с высоким уровнем преступности, что же ты предпочтёшь - иметь хоть какой-нибудь замок или не иметь никакого вовсе? Одни замки лучше, другие хуже, но в нашем случае надо ведь ещё разобраться, какой подойдёт. А если на дверях банка, набитого деньгами, - плохие замки, да к тому же ещё и охрана спит, то ничего хорошего не получится, верно? Так и здесь. Я надеюсь, что со временем удастся создать хорошие замки, но даже если их пока нет, я не хочу сидеть, сложа руки.
   А.: А может ли человек сам защитить себя от похищений, которые уже начались или могут в любой момент начаться? Без того, чтобы использовать гипноз? Если да, то каким образом?
   Д.С.: Есть разные пути. Например, можно всякий раз так раздражать пришельцев, что, в конце концов, для них хлопот от тебя будет больше, чем пользы, и они отступятся. Есть духовные пути защиты, над которыми я тоже работаю. Например, библейские по своей сути. Они дают некоторые интересные результаты (но не все из них могут быть должным образом проверены).
   А.: С проверкой, как я понимаю, вообще в этих делах туго. Ну, расскажи хотя бы о некоторых своих подопечных. Как дела у той женщины, которая вцепилась тогда пришельцу в глаз?
   Д.С. Она из Эль-Пасо. Ей тоже были даны подобные установки, и основной результат, похоже, в том, что абдуктант приобретает больше свободы выбора – противостоять контактам с пришельцами или поддерживать их.
   А.: А после того случая её похищали?
   Д.С.: Да, и неоднократно. И не только её, а и её дочь, и мужа, и даже их глухого сына. И они сами хотят, чтобы я с ними работал, чтобы у них была возможность самостоятельно определять развитие событий. Это - строго их решение. У меня есть свои идеи, я человеку что-то могу предлагать, но окончательный выбор делает сам абдуктант. Это не “промывание мозгов” в том смысле, как это делают пришельцы. Каждый должен решать за себя. И эта семья - они сами просятся стать “морскими свинками”, как ты это называешь.
   А.: Это не я так называю. Это Джолин Рэй Харрингтон, которая статью о тебе написала. Там она патетически восклицает: “Разве должен человек оставаться подопытной морской свинкой для другого вида существ? Разве не должны мы взять свою судьбу в собственные руки?”. Но я вот что хочу спросить. Твои критически настроенные коллеги и иные оппоненты могут ведь сказать: а разве твои ПГВ и иные гипнотические методики, которые ты применяешь, не делают абдуктантов тоже подопытными морскими свинками, только уже в твоих руках?
   Д.С.: Джолин - сама абдуктантка. Поэтому она так ненавидит всё это зверство и умственное насилие. Да, не отрицаю, я использую абдуктантов, чтобы получить нужную информацию. Ради них же самих.
   А.: Но получается, что эти бедолаги становятся морскими свинками вдвойне. И там на них экспериментируют, и здесь.
   Д.С.: Нет, не вдвойне. Моя основная цель состоит совсем в другом – как следует обучить их, сделать из них сознательных участников процесса, внимательных наблюдателей, которые были бы способны помогать себе и своим собратьям-абдуктантам. И знала бы ты, как меняется их восприятие, когда они ощущают себя как бы разведчиками, первопроходцами, работающими на благо своих товарищей. И, может, это приведёт их и нас к пониманию того, кем пришельцы являются в действительности.
   Другая твоя посылка абсолютно некорректна. Мы не “используем” абдуктантов в том смысле, как это делают пришельцы. Во-первых, это согласовано с ними, и в 99% случаев они дали своё согласие совершенно осознанно. И в 100% случаев последующая реакция с их стороны была положительной, поскольку у них впервые появляется возможность знать, что происходит, держать ситуацию под контролем. Ими уже невозможно манипулировать “втёмную”, как это было раньше. За исключением, конечно, тех случаев, когда человек сам выбирает другой вариант, когда он согласен, чтобы им манипулировали. Разница тут, согласись, громадная!
   А.: Но ты ведь сам говорил, что сначала у тебя была гипотеза, потом ты её проверял, пользуясь гипнотическим внушением и т.п. Значит, тоже экспериментируешь? Видимо, как раз за это на тебя больше всего и нападают коллеги-уфологи?
   Д.С.: По крайней мере, я хоть что-то пытаюсь делать практически, как-то помогать похищаемым, а не просто записываю один их рассказ за другим, как это делает кое-кто из уфологов. Я ничего не принимаю на веру. Вообще я считаю, что рассказ человека о похищении гроша ломаного не стоит, если нет факта, вещественного доказательства.
   А.: Как я понимаю, ты рассказал мне лишь малую часть того, что тебе известно в смысле вещественных доказательств?
   Д.С.: Да уж! Отчёт об одной только этой “операции” 1992 г. – на 35 страницах! Но мы ведь говорили сейчас лишь об одном случае, точнее, - о двух. Так что можешь себе представить. Это кропотливая, большая работа. Но я всё равно не успокоюсь, пока не поймаю хотя бы одного из этих дьяволят!
   А.: А у тебя есть конкретные примеры, когда бы благодаря твоим методикам или советам у кого-то полностью прекратились похищения? Другими словами, есть ли какие-нибудь практические результаты твоей исследовательской работы, кроме психологической реабилитации?
   Д.С.: Я могу отвечать на такие вопросы лишь исходя из того уровня контактов, которые имеются на данный момент. И потом, наша задача отнюдь не всегда состоит в том, чтобы прекратить похищения. Нам надо получить максимум достоверной информации, а затем активно использовать её - таким образом, чтобы результат был истинным, а не “ложкой, которую тебе скормили”, и не галлюцинацией, которую абдуктант принимает за реальность. Другими словами, нам нужны надёжные доказательства.
   А.: Вот с учётом этих самых доказательств – можешь назвать людей, кому ваши методы уже помогли?
   Д.С.: Да. Абдуктант, из жизни которого похищения исключены полностью, имеется. Это я, Дэррел Симс. Фактически все события такого рода исключены теперь и из жизни Дэйла Массера. Есть несколько человек, у которых похищения стали очень редкими, изменились по сути, по интенсивности воздействия, продолжительности контакта и т.п. Иными словами, у меня есть основания считать, что наши действия делают эти события более редкими или исключают – полностью или почти полностью. Есть люди, которые продолжают участвовать в событиях, но уже в другом качестве, как бы в роли “лазутчиков” в стане пришельцев. Это, например, Пэт Грэй, Линда, Дэвид и другие. Они могут полностью сохранять нормальное восприятие событий и контролировать своё поведение даже во время похищений. И есть несколько человек, не являющихся абдуктантами, но контактирующих с пришельцами. Один из них – мой родственник, другой – звукооператор киностудии.
   А.: Напоследок скажи, Дэррел, ещё одно. А чем кончилась история с Пэт?
   Д.С. Она теперь не в Техасе живёт. Но мы поддерживаем контакты. У неё время от времени бывает то, что она называет “визитами”. Но отношение к ним совсем другое. Она теперь помощник. Я, кстати, от неё только что письмо получил. Она даже название ему предпослала – “Преображение”.
   Письмо Пэт Дэррелу Симсу:
   “Хотя я не отрицаю (и не забыла), что в моей жизни бывали времена тревожных и очень неприятных событий, я никогда уже не буду думать о них по-прежнему. То были времена перемен. То был мой выбор, а не чей-то ещё.
   Отныне я выбираю путь выбора. Путь, который даёт мне возможность решать. И помнить.
   Теперь я уже не жертва обстоятельств. Я – Пэт.
   И – да, я выжила в том испытании, которое зовётся жизнью… И я вплетаю пережитые испытания в гобелен моего существования - как интересные и уникальные узоры. Там они дают мне силу.
   Спасибо, Дэррел Симс. Спасибо, Летний Ястреб, Брат мой.
   В этом, по сути дела, и состоит истинное значение Преображения.
   Пэт Грэй, 2001-й год”.

Светлана Анина