Два социума, два мира - секретных служб и иных реальностей объединяют не только жгучий интерес к чужим тайнам и заботливая любовь к своим. Рыцарей без страха и упрека и рыцарей из Зазеркалья часто связывают обоюдовыгодные дружба, поддержка и взаимовыручка. А также взаимопроникновение.

         Часть первая            

ЧЕРНЫЕ  СПЕЦОДЕЖДЫ

Секретные службы Российской Империи

традиционно интересовались тайными об-

ществами...

О. Шишкин. Битва за Гималаи. Оракул.

1996. Водолей.

Как-то, в год мрачного средневековья - тысяча пятьсот шестьдесят пятый, во времена царствования государя Иоанна Васильевича, прозванного Грозным, в полном загадок дремучем лесу, отрешенно уставившись в огонь костра, сидели три седобородых старца в смирных одеждах. Вскрикнет изредка какая птица, прошуршит порой зверь ночной, и вновь слышен лишь треск сгораемых сучьев. Казалось, время замедлило свой бег и ничто не властно потревожить этот мир тишины и покоя.

Но в полночь из-за туч выглянула круглоликая луна, а из лесной чащи, ломая встречные ветки, на поляну ворвался лихой всадник.

Конь вороной, взметая искры, промчался по краю костра и взвился на дыбы перед невозмутимой троицей.

Осадивший его хозяин - в соболиной шапке, изрядно потрепанном дорогом кафтане, с усыпанной драгоценными каменьями золоченой саблей на боку, притороченными у седла собачьей головой и метлой с хвостом - олицетворял власть царскую.

- Волхвуете, отцы? Бог в помощь! - пошутил дружинник Иоаннов, кружась на скалящемся вороном.

- Коль поразить ты нас хотел - так жаль тебя: старания напрасны, оставь для красных девок их.

Не ожидал услышать замечание незваный гость: легко коня он успокоил, но злобой вспыхнули глаза.

- Твой Бог к нам вряд ли будет добр, у нас есть свой, - добавил кто-то.

- Вот как? Не Сатана ль случайно? - нервно рассмеялся храбрый воин. Но для чего-то оглянулся.

- С чем к нам пожаловал, боярин - славный воевода? Ночь темная, опасная.

- Не нам бояться ночи! Опричные - кромешной тьмы и изверги и слуги. Другие пусть боятся нас! - светилась самодовольная улыбка. - Пожаловал же я по делу важности великой: мне знания нужны - науки волхвования.

- А для чего они тебе, светлейший князь? - последовал вопрос, с ударением на "светлейшем".

- Какой я князь! И не боярин даже, так, знакомец я боярский. А знания нужны для пользы государевой - для битвы с силами, противными воле царской, с изменниками земли русской.

С конца 30-х до середины 50-х годов публиковались у нас в стране только ученые труды и учебники, которые восхваляли Ивана Грозного и верных ему опричников как великих патриотов земли русской... Они в общенациональных народных интересах вели справедливую борьбу против реакционного боярства, вставшего на путь государственной измены.

В. Бейлинсон. История России. Люди, нравы, события: взгляды и оценки. Опричнина.

Учительская газета. 1992. № 12.

Опричнина знаменовала собой решительный шаг по пути укрепления централизованного аппарата власти, борьбы с сепаратистскими претензиями реакционного боярства, облегчала защиту рубежей Русского государства.

В ту ночь... Той ночью трещали словно кости свечи в застывшем мраке храма. У алтаря, в гробу покоился мужчина, недавно бывший молодым, а ныне уходящий в вечность.

Пред ним застыл колонной царь. Царь, убивший в диком безрассудном гневе собственного сына.

В тени - охрана верных, преданных опричных опричников, все в черном - слуги Ада. Один из них - похож на уходящего, сжимает сабли рукоять, готов убить немедля и любого за царя и за него ж без сожаленья умереть.

- Сын мой, - шепчет государь, - приди ко мне. Тебя зову...

Юноша-опричник, считая, что зовут его, подходит, удивленный. А в затуманенном сознании царя - к нему идет убитый сын.

- Прости отца, прости, - льет слезы великий князь, - убей меня! Я заслужил твое проклятье.

- Как можно, государь! Я жизнь отдам за Вас! - пал на колени демон юный.

Глаза царя светлеют.

- Сын мой.., подойди.

Кромешник лобызает руку царскую.

- Ты чист пред Богом? Нет ли крови на тебе?

- Нет, государь! Но я готов любого...

- Молчи! И внемль судьбу свою. Цель жизни.

Но звездам было так угодно, чтоб цель той тайной службы длилась сотни жизней, которыми он жил: страдая.